иногда тишина устает тишиной оставаться
так в надгрызенных ржавчиной
петлях дверей – как пират одноглазого – дома
что покинут людьми
и отныне замыслен мышами
и скорбными хищными птицами
не остыла надежда однажды разжаться
и вспороть кинжальными скрипами
плотный как парусина покой

плотно стиснуты губы рояля запертого
на два поворота ключа
немотою фатальной –
сетью трещин покрылась эмаль
начинается кариес клавиш

каблучки одинокой походки сквозь полночь
пришивают к асфальту шифон полнолунного света

снег сугроба свернувшись калачиком помнит
о симфонической буре
когда он был легким крылатым
или молит хотя бы о чьей-то подошве
под которою сжаться хрустя

червяки дождевые – вечно-тихие пахари подземелий –
любопытные – клумбу рыхлят
пробираясь меж луковиц крокусов
в которых как в лампочках
спит ожидая сигнального часа
желтый белый лиловый свет

утки резво летят над сезонным болотом
свистом крыльев частят
косят рыжую рожь тишины
и на неба стерне остаются они –
безнадежно смешною мишенью
трассы выстрелов метких и –
словно с не видимой глазу рябины
потревоженной вспышкою ветра –
осыпаются ягоды крови
а когда завершится пальба и рассеется дым горчащий
тишина как подранок
упавший в трескучие скучные плавни
доползет истекая до шелеста автострады
и устав упадет на бетон
обнажив позвонки хрупкой как склянка шеи
по которым промчатся колеса...

иногда тишина устает тишиной оставаться